Юридические аспекты будущего для технологий Web3

Конечно, будущее всегда неопределённо, а господство коммерческой тайны для программного обеспечения может быть недолгим в той мере, в какой обещания идеологов наступления эры Web3 осуществятся. Непросто точно определить, что это за обещания — действительно, одна из главных проблем с Web3 — это сложность его определения или определения конкретных вариантов использования. Но на абстрактном уровне, главным утверждением является децентрализация или, говоря простым языком, большее изобилие бесплатных и свободно распространяемых программных продуктов для обычных людей.

В таком мире правительства или крупные многонациональные компании больше не являются монополистами технологий, которые мы используем. Вместо этого Web3 может означать, что обычные люди имеют больше права голоса и контроля над технологическими инновациями, которые они используют (включая виртуальные деньги). И эти обычные люди также получают больше денежных выгод от этих технологий. Они делают это, владея токенами, как взаимозаменяемыми (например, криптовалюты), так и невзаимозаменяемыми (например, NFT), в определённой части технологии или системы. Эти «ключи» позволяют им делать любое количество операций в зависимости от базовой системы. Но ключевым фактором, во всех случаях, является более широкое участие, влияние и, возможно, финансовый потенциал.

Важно понимать, что технология блокчейна является основой масштабного внедрения Web3. В самом простом понимании, блокчейн — это распределённая база данных, чьи свойства помогают гарантировать сохранение и отражение любых транзакции, записанных в самом токене. Это пока не настолько надёжная технология, которая позволяет разным сторонам (порой максимально удалённым друг от друга физически) заключать сделки, гарантируя, что все участники выполняют любые обязательства, которые они берут на себя.

Не обязательно углубляться в технические проблемы технологии блокчейна, чтобы понимать всю сложность технических, а особенно юридических аспектов внедрения, поскольку защитники Web3 только пока стремятся наметить будущее. Для понимания целей важно то, что тезис о децентрализации может предвещать совсем другое юридическое будущее для программного обеспечения, чем то, настоящее, которое есть сейчас. В конце концов, в той мере, в какой текущий набор технологических монолитов заменяется децентрализованными властными структурами, предпочтения коммерческих субъектов в отношении защиты интеллектуальной собственности, особенно секретности, могут уступить коллективному стремлению к прозрачности.

Действительно, в важных отношениях технология блокчейн зависит от прозрачности, чтобы точно отражать состояние конкретной распределённой базы данных. Более того, может случиться так, что децентрализованные системы просто меньше будут заботиться о защите интеллектуальной собственности, чем о состоянии самой базовой технологии. Но остаётся открытым и весьма болезненным, в таком случае, вопрос с коммерческой тайной. Сейчас, например, даже при схеме, когда крупная компания арендует сервера у ЦОД (Центр Обработки Данных или дата-центр), чётко прописана разграничение ответственности не только за непрерывное электроснабжение и безопасность, но и за сохранение/защиту информации.

Например, ключ к криптовалютам, таким как биткойн, заключается в том, что распределённый блокчейн согласовывает, кто чем владеет, а не права интеллектуальной собственности на технологию как таковую. NFT – это ещё одна важная часть итерации Web3, также получают свою ценность благодаря технологическому соглашению, а не правам интеллектуальной собственности.

Конечно, авторские права могут по-прежнему играть роль в стимулировании сторон к разработке программного обеспечения и связанных с ним технологий, лежащих в основе Web3. Но большая часть этого развития основана на принципе свободного и открытого распространения ПО, где права интеллектуальной собственности играют совсем другую роль. Кроме того, децентрализованное принятие решений может уделять меньше внимания накоплению прав на распоряжение и применения ПО, что является типичным подходом крупных централизованных корпораций. В таком случае больше внимания корпораций будет направлено на вложение ресурсов в технологическое развитие, которое расширяет сеть конкретного продукта и, следовательно, его ценность. В некотором смысле Web3 может освободить разработку программных продуктов от её нынешних коммерческих хозяев и вернуть её к истокам — изобилию ПО на благо всех.

Однако, как бы сторонники Web3 не стремились к тому, чтобы будущее уже случилось в настоящем, оно пока остаётся туманным. Следовательно, хотя эта децентрализованная несбыточная мечта может, в конечном итоге, стать реальностью, человечество просто ещё не готово к этому. Время покажет, в какой степени видение Web3 осуществится. На данный момент коммерческая тайна, вероятно, останется основой юридического будущего в деле охраны прав программного обеспечения.

Также возможно (и даже вероятно), что со временем индустрия прикладного ПО будет развиваться таким образом, что значение коммерческой тайны в конечном итоге уменьшится. Если, технологии Web3 смогут стать широко распространённой реальностью, то значение прав интеллектуальной собственности, включая коммерческую тайну, существенно изменится. Кроме того, текущая нехватка талантов в области искусственного интеллекта по всему миру, вероятно, изменится со временем.

Появление талантливых разработчиков в сфере Искусственного Интеллекта может создать изобилие там, где когда-то был дефицит. Кроме того, хотя индустрия ИИ в настоящее время опирается на хорошо известные общедоступные методы, со временем она может найти применение в более привычных обыденных сферах деятельности. Если это произойдёт, то может начаться серьёзная патентная гонка уже на полезную специфическую часть кода. В таком сценарии коммерческая тайна может оказаться вообще вытесненной, как самая важная форма защиты в индустрии программного обеспечения.

Наконец, несмотря на то, что способы разработки ПО, используемые движением за свободное распространение ПО, сейчас может прочно укорениться, нет никакой гарантии, что они останутся таковыми. В частности, по мере того, как все больше и больше продуктов FOSS становится «немного коммерческими», индустрия программного обеспечения может более решительно вернуться к принципу появления дефицита в самых востребованных (или специфических) нишах. И хотя это кардинально противоречит идеалам, поддерживаемым сторонниками Web3, поделать они вряд что смогут. Этот возврат может показаться иррациональным в свете успехов движения Open Source, но рынки, безусловно, не всегда ведут себя рационально. И если индустрия ПО пойдёт по этому пути, авторское право может восстановить свою роль преимущественно утилитарного стимула, а не его нынешнюю роль поощрения норм разработки открытого кода.